5 Июня 2007 в 20:45
Да будет жизнь!
- Вы беременны. Сохраняем или удаляем? - баба в белом халате
равнодушно глядела на меня усталыми глазами.
"Интересно, скольким женщинам сегодня она задала этот вопрос? И
сколько смертных приговоров было подписано после него?" - подумала
я, покачав головой.
- Значит, удаляем? - неправильно истолковала мой жест врачиха.
- Что удаляем? - спокойно спросила я. Для меня моя новая
беременность не была большим сюрпризом, поэтому особой эйфории я не
испытывала и смогла сохранить трезвый ум.
- Как что? Плод, - начала раздражаться гинеколог.
- Плод? Какой плод? - я смотрела на неё, изображая непонимание. На
душе было только умиротворение и радость.
- Ваш плод! Женщина, не задерживайте! Там еще целая очередь!
Думаете, вы одна такая?
- Да нет, думаю, таких много. И еще думаю, что если бы все они на
ваш вопрос отвечали "Сохраняем", то демографический кризис в России
места не имел бы, - сказала я, поднявшись со стула.
- Так вы рожать будете?! Или что?!
- А, так вот как на самом деле звучит вопрос: рожать или убивать! А
разве людей можно убивать?
- Это еще не человек, это плод!
- Конечно, вы назовете это плодом, ведь человека нельзя убить
безнаказанно. Можно убить "фашиста", "жида", "черномазого", "плод",
а человека - нельзя! За убийство человека статья есть в Уголовном
кодексе. Все верно...
- Вы мне тут нотаций не читайте!
- Ну что вы! Вам - не буду! Я пойду другим читать. Там их целая
очередь...
- Че-ево? Нечего тут проповедовать! Каждый сам решает: рожать или
уб... удалять! - почему-то перепугалась баба, тоже вставая.
"Может, аборты - один из источников дохода для больницы?" -
подумала я и со словами:
- Ну и я разберусь без подсказок, чего мне делать, а чего не
делать, - вышла из кабинета.
В коридоре действительно было довольно много народу. Женщины и
девушки сидели на стульях вдоль стен. Кто-то спокойно перелистывал
журналы, кто-то явно нервничал, вертя в руках больничную карту,
некоторые пришли со своей второй половинкой, в основном это были
молодые девушки. Одна из них, лет восемнадцати, как раз заходила в
соседний кабинет. Её молодой человек остался в коридоре, от
волнения переходя с места на место...
- Пожалуйста, проходите, - улыбнулась Татьяна Георгиевна вошедшей
девушке. Та немного испуганно пискнула "Здрасте" и протянула ей
медицинскую карту...
... Когда закончился осмотр, Татьяна Георгиевна попросила свою
пациентку присесть рядом за стол и сообщила:
- Вы беременны! Поздравляю вас!
Девушка со страхом посмотрела на врача.
- Беременна?..
- Да, у вас будет ребенок, - все также радостно сказала Татьяна
Георгиевна.
- А... Никак нельзя?.. чтоб не было... Ну... Там что - уже большой
срок? - жалобно моргала глазами девушка.
- Ну... как я могу судить, там уже 10-12 недель. А что, по-вашему,
означает - "чтобы не было"?
- Ну там аборт или чистку сделать... Не знаю, как побезопасней
будет...
- Ах, аборт! - словно бы обрадовалась врач и поудобней уселась в
кресле. - А вы какой предпочитаете?
- А они, что, разные бывают?
- Ну конечно! Даже не знаю, какой посоветовать! Вот, к примеру,
такой аборт, с помощью вакуум-аспиратора. К вашему ребеночку
подведут специальный инструмент, в котором создается отрицательное
давление, оторвут малышу ручки-ножки, головку и по частям с помощью
выскабливания удалят из матки...
Девушка с ужасом смотрела на врача.
- Или такой аборт: разрежут вашего ребенка специальным ножом в
форме петли, а голову раздавят щипцами, а то не пройдет, она на
этом сроке уже довольно большая... Часто, правда, бывают травмы
матки, но ведь это просто небольшой побочный эффектик.
Девушка молчала. Её ресницы подрагивали, ногти впились в
ладони.
- А вот если бы вы обратились к нам попозже, скажем, через месяц,
то тут уже без искусственных родов не обойтись. Можно было бы
ввести вам препараты, вызывающие родовую деятельность -
простагландины, или сделать малое кесарево сечение. Правда, бывает,
что на таком сроке детки рождаются жизнеспособными - плачут,
двигают ручками, ножками... Но это не беда - сейчас зима, положат
малютку между рамами или в холодильник - сам помрет от
переохлаждения. Чтоб ребеночек живым не родился, это надо ввести в
околоплодный пузырь растворчик поваренной соли. Или глюкозу еще
применяют, тоже действует. Ну да, малыш погибает в агонии, в муках,
но ведь вы спать будете, вам-то чего? Выбирайте.
Девушка судорожно вздохнула, закрыла лицо руками и разрыдалась.
- Он меня... бросит... - сквозь рыдания доносилось до Татьяны
Георгиевны.
- Кто? Ребеночек?
- Н-нет... Его отец!.. - девушка размазала по лицу слезы и
посмотрела на врача. - Он мне сказал: делай аборт, если
беременна... Мы еще студенты, доходов никаких нет... Жениться он
пока не собирается... пока...Но ведь это мой ребенок! Мой малыш!..
живой!.. - она снова затряслась в рыданиях.
- Милая, тебя устраивает убийца в качестве спутника жизни? -
ласково посмотрела на неё Татьяна Георгиевна.
- Но я его люблю!..
- А он тебя?
- И он... Просто... я не знаю...
- Посиди, успокойся. Я пока карточку заполню...
Вадик отклеился от стены и бросился к Вике, выходящей из
кабинета.
- Ну? Что она сказала?
- Я беременна, - спокойно ответила Вика.
- Аборт ещё можно сделать? - нервно поинтересовался он.
- Нет. Уже нельзя. Ребеночек живой, у него уже есть ручки и ножки,
бьётся сердечко, а даже если бы этого не было, он все равно бы
оставался моей частичкой, моим малышом. Я не буду делать аборт, не
буду убивать ребенка, потому что он должен родиться, - заявила во
всеуслышание Вика.
- Он - мне - не нужен! Ты понимаешь? - повысил голос Вадик. - Я
тебе с ним помогать не стану! Нам придется расстаться, ты об этом
подумала?!
- Подумала, - кивнула девушка. - Ты не поможешь - родители помогут,
родители не помогут - бабушка поможет, а если все родные отвернутся
- мир не без добрых людей. Я уже знаю, что справлюсь, и у меня
родится здоровый красивый малыш.
- Ну, значит, ты свой выбор сделала, - зло бросил он и пошел по
коридору прочь.
Вика постояла немного, вытерла кулаком слезу, шмыгнула носом и,
вдруг улыбнувшись, погладила свой живот ладонью. "Маленький мой", -
подумала она и отправилась в регистратуру.
Она шла мимо кабинетов, думая о будущем, и если бы смотрела по
сторонам, то заметила бы страшную надпись "абортарий" на одной из
дверей...
- Всё пройдет быстро, вы ничего не почувствуете, вам введут наркоз.
Только одна просьба: вы позволите, чтобы во время операции
присутствовало несколько студентов? Девушки на практике, учатся
делать аборты. Мы будем записывать ход операции с помощью
ультразвуковой аппаратуры, для наглядности. Вы не против?
- Мне все равно, - ответила лежащая на койке женщина, глядевшая
бесцветными глазами в потолок.
- Замечательно. Ну, приступим. Александр Евгеньевич, начинаем,
зовите практикантов. А вы, - обратился врач к женщине, - положите
руку вот сюда, вам введут наркоз...
Женщина протянула правую руку, устроила её на приставном маленьком
столике, чтобы анестезиологу было удобнее вводить препараты, и
краем глаза заметила довольно большой экран, развернутый к ней.
Кто-то из персонала включил его. Медсестра подошла к лежащей
женщине с аппаратом для УЗИ, намазала ей живот жирной мазью и
сказала:
- Владимир Григорьевич, проверьте изображение, - а затем приставила
к животу женщины аппарат и поводила им в разные стороны. Сбоку
подошел анестезиолог и набрал в шприц жидкость из ампулы. Женщина
чуть повернула голову и увидела на экране картинку в черно-голубых
тонах. Её охватило странное чувство, что эта форма сгусточка темных
пятнышек на экране её знакома, словно она где-то видела подобные
очертания... И вдруг женщина вспомнила. Это был маленький спящий
ребенок. Её Алеша много раз принимал эту позу, засыпая в кроватке.
А малыш на экране спал и не знал, что мама сейчас его убьёт...
- Нет, - прошептала женщина и почувствовала, как в вену воткнулась
игла шприца со снотворным. Черное небытие поглотило ее через всего
лишь мгновенье...
- Я буду читать тебе книжки, - тихонько говорила Вика, идя по
улице, - и рассказывать сказки. Мы будем слушать музыку и всякие
детские песенки, так что когда ты родишься, сможешь без проблем
наизусть спеть мне песню под названием... "крик новорожденного"! -
она замечталась и вдруг, поскользнувшись, потеряла равновесие и
налетела на прохожего, идущего навстречу.
- Ой, простите... - смущенно взглянула на него Вика.
Прохожий, молодой человек лет двадцати четырех, улыбнулся в ответ,
чуть прищурив теплые карие глаза, и сказал:
- Ничего. А можно с вами познакомиться?
...Я пришла домой, упала на диван, закрыла глаза и блаженно
улыбнулась. Из детской доносился весёлый визг Ванечки и Танюши,
изредка прерываемый грозными возгласами моего мужа. Наверно, опять
играли в пиратов: он был Одноногим Сильвером, а дети - командой
корабля, на который этот самый пират напал.
Дверь в комнату приоткрылась.
- Дим... Знаешь, мне нравится это все больше и больше.
- Что нравится, радость моя? - снисходительно улыбнулся Димка.
- Ну, детей рожать. Я намерена родить тебе человек пятнадцать
детей, - мечтательно посмотрела я в потолок.
- Ну, это как Бог даст, - засмеялся мой муж, присаживаясь
рядом.
- Ага. Вот и третьего Он нам дал... - я хитро скосила на Димку
глаза. Он тоже посмотрел на меня, прижал к себе и сказал:
- Как же я тебя люблю...
Да будет Жизнь...
26 Мая 2007 в 02:08
Я появился совсем недавно. Сейчас я сижу у мамочки в животике, но
через девять месяцев я появлюсь на свет. Мне тут так хорошо и
удобно! Мамочка заботится обо мне, часто она включает спокойную
музыку, и я наслаждаюсь вместе с ней и иногда засыпаю. Каждый вечер
приходит с работы папа. Он обнимает мамочку и гладит животик, в
котором живу я. Когда я появлюсь на свет, у нас будет самая
счастливая семья, я ведь уже так сильно их люблю!
Моя мама большую часть времени проводит дома. Но с часу до пяти она
уходит на работу в школу. У нее сейчас не очень много учеников, но
зато они очень сильно любят мою мамочку. Ну ничего, когда я рожусь,
я буду любить ее еще больше. После школы моя мама приходит домой и
кушает, а вместе с ней кушаю и я. Все всегда такое вкусное! Потом
моя мамочка смотрит телевизор и вяжет, затем готовится к урокам. А
вечером приходит папочка, и они идут спать. Так обычно и проходят
дни.
Мой папа старается во всем угодить мамочке. Он такой добрый! Скорей
бы мне родиться, я бы каждый вечер их обнимал, целовал, а потом бы
заползал к ним в постель, и они бы со мной играли. Вот было бы
здорово!
С каждым днем я расту все больше. У меня начинают появляться ручки
и ножки. Я все вижу и чувствую, а мои родители, наверное, этого не
знают. Как интересно! Я могу видеть, что они делают, а они не могут
заглянуть в животик и увидеть, как я машу им ручкой и улыбаюсь. Мне
так весело и так хорошо! Мне иногда хочется вылезти из маминого
животика ночью, поцеловать мамочку с папочкой и забраться обратно,
потому что я еще маленький, а маленьким детишкам положено сидеть в
животике. Иногда мою маму навещает бабушка. Она очень нежная и
заботливая. Бабушка приносит маме еду, хотя ее и так в доме полно,
а еще пеленки и одежду для меня, хотя они еще не знают, кто
родится, мальчик или девочка. Мне так приятно, что они все думают
обо мне и заботятся. Как же все-таки хорошо быть маленьким
ребеночком и сидеть в уютном и мягком животике...
Прошел месяц. Я становлюсь все больше и больше. У меня уже
появились любимые блюда, которыми кормит меня мамочка и музыка,
которую она часто слушает. А еще мой папочка вчера прислонил ухо к
маминому животику и слушал, как я там поживаю. Было так здорово! Я
дотронулся рукой до маминого животика и пошевелил пальчиками. А
папа сказал, что услышал, как я дышал. Вот глупенький!
Сегодня у мамы не было уроков, потому что ученики уехали на
экскурсию, и она пришла домой пораньше. Она открыла дверь и увидела
там папу с какой-то девушкой. По-моему, она тоже была нежной и
ласковой, как мама, потому что папа обнимал ее, целовал и улыбался.
Но мамочке она почему-то не понравилась. Она начала кричать на
папочку. Девушка в это время быстро собрала вещи и убежала, а мама
с папой стали ругаться. Я еще никогда не видел, чтобы они
ссорились.
Мама громко кричала и била папочку по лицу. Папа обиделся и куда-то
ушел, а мама крикнула, чтобы он больше не приходил. Потом она села
к кресло и расплакалась. Мне было ее так жалко. Я так хотел ей
чем-нибудь помочь, но не мог.
Я тогда решил, что когда появлюсь на свет, я всегда буду
успокаивать мою милую мамочку и она никогда-никогда не будет
плакать. Ведь я ее так люблю!
Первый раз в ее животике мне стало как-то неуютно. Почему-то
заболела левая ручка. Может, это от того, что мама плакала и
нервничала? Она вдруг встала с кресла и начала ходить по комнате, а
слезы все равно капали из ее глаз. Мне уже захотелось кушать, а
мамочка, кажется, совсем об этом забыла. Странно, раньше такого
никогда не было. Но ничего, я еще потерплю, главное, чтобы мамочке
стало легче, и она помирилась бы с папой.
Сегодня мамочка легла спать одна, папа так и не пришел. Было очень
неуютно без него, и я расстроился. А еще мамочка очень плохо
покормила меня, съев какие-то сушки, мне было очень тяжело ими
питаться, да к тому же они были какие-то невкусные. Скорее бы они с
папой помирились... Бедная мамочка, она не может заснуть и снова
плачет. Как мне хочется вылезти из животика и обнять ее своими
маленькими ручками. Может, ей стало бы легче...
Настало утро. Мама уже проснулась, но все равно лежит на диване. Я
опять проголодался. Почему она не обращает на меня внимания, почему
не заботится так, как раньше. И где мой папочка, я ведь уже так
сильно по нему соскучился!
Вот, наконец, мама встала с дивана и пошла на кухню. Может, она
меня покормит! Нет, она садится на стул и опять рыдает. Так и
хочется сказать ей : "Мамуля, не плачь, ведь у тебя же есть, ведь я
же не могу без тебя и очень люблю". Я медленно глажу ручкой ее
животик и шепчу ей нежные слова. Как жаль, что она ничего не
слышит...
Мама открывает ящик, что-то берет и щелкает зажигалкой. Интересно,
что она дела...Тьфу, я задыхаюсь. Что это, Господи, какая гадость!
Что она делает! Что это за дым! В маленьком уютном животике, где я
живу, никогда этого не было! Фу! Мне так плохо, дым режет глаза и я
кашляю. Мамочка, пожалей меня, что ты делаешь, мне так неприятно.
Но нет, она не слышит меня и вдыхает в себя какую-то дрянь. Я
расстраиваюсь и начинаю плакать.
Мамочка хватается за живот. Ее тошнит. Наконец-то она перестает
курить. Но дыма в ее животике так много! Я дую на него и он
медленно уходит. А мамочка опять плачет, и я плачу вместе с ней,
потому что от этого ужасного дыма я кашляю и у меня начинает болеть
сердечко.
Мама покормила меня, но опять, к сожалению, не тем, чем бы мне
хотелось.
Почему неожиданно все так резко изменилось? Может, я чем-то обидел
мою любимую мамочку, но вот чем? Мама не пошла сегодня в школу.
Вместо этого она осталась дома и проплакала весь день. Мое сердечко
разболелось еще сильнее. Она опять вдыхала какую-то гадость. Мне
все больше и больше хочется куда-нибудь убежать из ее животика. Тут
стало совсем неуютно. Здесь плохо пахнет, и дым режет глаза, а еще
я очень хочу есть...
Сегодня мамочка проснулась рано. Ей не спалось. Она покормила меня
чем-то. Было не очень вкусно, но зато это лучше того, что было
раньше. Теперь мне хочется пить. Мама, как будто прочитав мои
мысли, подходит к холодильнику и достает какую-то бутылку. Она
наливает в маленький стаканчик какую-то прозрачную жидкость. Я так
рад. Наконец, она вспомнила обо мне, наконец, она будет заботиться
обо мне так же, как и раньше. Мама подносит стакан ко рту и резко
опрокидывает его вовнутрь. Боже, какая отрава, какой ужасный вкус!
Я тут же выплевываю это. Мне очень противно и обидно. Зачем мама
так мучает меня, неужели ей все равно, что со мной будет?... Нет,
так не может быть. Она любит меня так же сильно, как и я ее. Она не
может желать мне зла. Просто ей плохо. Но я все равно не понимаю,
неужели ей лучше оттого, что она пьет какую-то отраву и наполняет
животик, в котором я живу, едким дымом? Как ей может быть лучше от
того, что причиняет мне вред?
Нет, раньше она была не такой. Неужели так будет всегда? Я очень
этого не хочу, я не выдержу этого...
Проходит еще несколько дней. Все стало еще хуже. Мамочка почти не
кормит меня, лишь вдыхает дым, пьет и целыми днями лежит на диване
и плачет. Мне очень плохо. Часто болит голова и сердечко, иногда
меня тошнит. В когда-то нежном и мягком животике стало просто
невозможно! Я часто стучу по нему своими ручками и надеюсь отсюда
выбраться. Но это увы невозможно. Я задыхаюсь тут. А папочка так ни
разу и не навестил нас. Может, он разлюбил нас и мы стали ему
просто не нужны? Нет, так не может быть, он ведь так заботился о
нас до того, как поругался с мамой. Что же все-таки произошло? До
меня нет никому дела. Я сижу и плачу. Мне здесь так одиноко...
Прошло еще несколько дней. К нам приезжала бабушка. Она о чем-то
долго спорила с мамой, и бабушка уехала от нас вся в слезах. Чем
мама ее так обидела? И поругались они из-за ерунды. Сначала они
просто мирно беседовали, а потом мама сказала всего лишь одно слово
и бабушка заплакала. Я вообще ничего не понимаю. Что же она
сказала?... "Надо делать апорт" или "аборт"... А, точно не помню,
да это и не важно. Разве может быть что-то хуже, чем вдыхать дым и
испытывать тошноту от дурацкого напитка? Скорее бы мама взяла себя
в руки, со всеми помирилась и все было бы так же хорошо и спокойно
как раньше...
Мамуля опять проснулась рано и забыла покормить меня. Но я больше
не плачу. Я привык, что на меня не обращают внимания. Мама оделась
и куда-то пошла. Она шла и плакала, а прохожие оборачивались в ее
сторону и о чем-то шептались. Мама подошла к какому-то неизвестному
зданию. Перед входом она перекрестилась и повязала на голову
платок. Внутри было много людей. Некоторые ставили свечки,
некоторые молились. Мамочка взяла свечку, поставила ее перед иконой
и стала кого-то умалять, чтобы он ее простил, что она не хочет
что-то делать, но у нее нет иного выхода.
Как странно мама себя ведет, она раньше никогда не ходила сюда.
Странное место, но оно мне нравится. За что же мама просит
прощения? Может, за то, что обидела меня и не покормила? Неужели,
она одумалась и вернется к папочке? Неужели все еще может быть
хорошо?...
Наконец, мамочка закончила молиться и вышла из здания. На улице она
сняла платок, положив его в сумочку, поймала машину и куда-то
поехала. В машине меня начинает укачивать. Сильно кружится голова.
Мне снова плохо. Наконец, машина останавливается и мама выходит у
какого-то здания, еще более странного, чем первое. Вокруг бегают
люди в белых халатах и в смешных колпаках на голове. Но мне
почему-то страшно и я сжимаюсь в комок. Мама входит в здание и идет
куда-то по длинному коридору. Она подходит к человеку в белом
халате, он берет ее за руку и ведет в кабинет. Там стоят еще два
врача. Внутри кабинет весь белый, посредине стоит что-то вроде
кровати, а над ней горят лампы. Я начинаю боятся еще сильней. Мне
так страшно, мамочка... Почему-то снова начинает болеть
сердечко...
Врачи сажают маму на эту странную кровать, которую они называют
"операционным столом", закрывают дверь в кабинет и начинают к
чему-то готовиться. Один из врачей приносит железный поднос, на
котором разложены зловещие предметы: какие-то ножи и огромные
щипцы. Господи, что они собираются делать?...
Что все это значит, что делает здесь моя мамочка?... Она захотела
напугать меня? Не надо, любимая моя, я и так уже очень напуган. Я
так хочу скорее родиться, подрасти и помочь тебе, только не давай
этим врачам ничего со мной делать, прошу тебя, ведь я так сильно
тебя люблю!...
Неожиданно врач берет шприц и что-то колет моей мамочке. Через
несколько минут она засыпает. Но я не сплю, я все вижу, все
чувствую... Врачи берут в руки свои зловещие инструменты и
склоняются над мамочкой. Боже, что происходит?....Почему мне так
страшно, почему у меня текут слезы и так щемит мое маленькое
сердечко?...Отчего так пугающе горят эти лампы, а их свет будто
прожигает меня насквозь? Что задумали эти люди в белых халатах, к
чему они так готовятся и зачем они усыпили мою мамочку?... Она же
ведь никогда бы не допустила, чтобы со мной сделали что-нибудь
плохое, она ведь любит меня...
Вот врач берет щипцы и погружает их в мамочку. Господи, они уже
около меня! Я сжимаюсь еще сильнее, чтобы они не достали меня. Но
они все-таки задевают мою ножку и из нее сочится кровь. Боже, как
же больно...Я хватаюсь за свою ножку и пытаюсь как-то остановить
кровь. Но все бесполезно -- рана слишком глубока...Как могут они
протыкать мою нежную кожу своими железными щипцами. Мне ведь так
больно, почему они такие жестокие и бессердечные?...Мамочка, где же
ты, почему ты спишь и не остановишь их?... Я лучше останусь в этом
грязном и дурнопахнущем животике, но я не хочу умирать...Не надо
пожалуйста...И я снова плачу, а безжалостные щипцы наносят мне
следующий удар, на этот раз в беззащитную грудку...
Крови все больше... Я чувствую, что умираю... Как же мне больно,
Господи, зачем они так поступают со мной, в чем я виноват?... За
что мне такие мучения?...Я же не плачу - я кричу, хотя сил все
меньше и меньше, и я чувствую, как жизнь постепенно уходит из
меня...
Вот щипцы появляются вновь. Я из последних сил кидаюсь на них, но
сталь намного сильнее моих неокрепших маленьких ручонок. Щипцы
перехватывают мою тоненькую шейку и тянут наружу. Сопротивляться и
плакать нет сил. Меня все равно никто не услышит. Я задыхаюсь,
кровь брызжет из моего тела. Врачи извлекают меня из маминого
животика, но я уже мертв...
Врачи равнодушно смотрят на мои останки и без зазрения совести
кидают их в мусорное ведро, а маму, спустя некоторое время,
перевозят в другую палату. Скоро она проснется и пойдет домой. Все
будет как раньше, лишь меня уже никогда больше не будет в ее
животике, я никогда не рожусь и не подрасту... Я навсегда останусь
здесь, в мусорном ведре... Я никогда не смогу обнять ее, прижать к
себе и поцеловать. Я никогда не пойду в садик и в школу...Моя
мамочка никогда не увидит моих первых шагов, не услышит моих первых
слов и никогда так и не узнает, как сильно я ее любил!!!
26 Мая 2007 в 00:08
Выбрали бы Вы аборт в любом из этих случаев?
Из книги Роберта Моргана «Истории, иллюстрации и цитаты»
1. Проповедник и его жена живут очень, очень бедно. У них уже есть
четырнадцать детей,